Школа как жертва ЕГЭ

Чиновники от образования сплели из результатов ЕГЭ удавку на шею учебного и воспитательного процесса

Похоже, что теперь результаты, показанные учениками при сдаче ЕГЭ, можно использовать как отличное оружие против самой школы. Как это сделал недавно Комитет по образованию, отказав большинству школ, подавших заявки на получение статуса школ-лабораторий, в удовлетворении — под предлогом того, что они показали не лучшие результаты ЕГЭ. Хотя показатели были вполне приличными. Все это происходит на фоне громких призывов чиновников в адрес школ к более активной инновационной и исследовательской работе. А результат получается, как у дурного всадника, который одновременно и шпоры коню в бока вонзает, и поводья резко натягивает.



      Несколько лет назад Академия постдипломного педагогического образования совместно с Комитетом по образованию утвердили формы педагогической экспериментально-научной работы: были созданы ресурсные центры, опытно-экспериментальные площадки и школы-лаборатории. Получить, например, статус лаборатории школа могла в том случае, если действительно подтверждала свои претензии на проведение научной работы: совместно с учеными-педагогами из академии разрабатывала проект, который проходил несколько этапов экспертизы. Затем эта заявка обсуждалась в районной администрации — именно она выделяла средства на проведение исследовательской работы. Или отказывала школе в оплате этого вида деятельности, если считала заявку неубедительной или просто не располагала средствами.
      Затем школа направляла заявку в Комитет по образованию, который присваивал школе статус лаборатории или отказывал — это решение выносилось советом по образовательной политике, созданным в структуре Комитета по образованию специально для регулирования исследовательской, инновационной деятельности школ.
      В конце 2010 года истек срок действия статуса лабораторий у тех школ, которые получили его несколько лет назад. Чтобы продолжить исследовательскую работу, школы должны были до конца сентября прошлого года подать новые заявки — что и сделали около 80 питерских школьных коллективов. А в конце года стало известно, что почти всем им отказали в продлении статуса лаборатории. По версии Комитета по образованию — из-за результатов ЕГЭ по математике и русскому языку (ниже среднего уровня по городу).

      Стройся! Равняйся!
      Звучит вроде бы убедительно, особенно на обывательский взгляд, — мол, научите детей сначала русскому и математике, а потом занимайтесь наукой. Но, во-первых, не пристало чиновникам, которые на всю страну громко заявляют о передовом научном опыте петербургских школ, опускаться до обывательского уровня: они-то должны понимать, что школа не конвейер, на котором штампуют одинаково подготовленных учеников.
      Во-вторых, разговоры о низких результатах ЕГЭ оказались липой: например, в получении статуса лаборатории по причине якобы низких результатов ЕГЭ отказали 631-й гимназии Приморского района — а она вошли в десятку лучших школ Петербурга по результатам сдачи ЕГЭ. Или 371-й школе Московского района — она среди пятидесяти лучших школ по результатам выпускных экзаменов.
      Отказали в статусе лаборатории также 20-й школе: это коррекционное учебное заведение для детей с нарушениями слуха. Исследовательская работа, которой эта школа до сих пор занималась, высоко оценена специалистами. В заключении экспертов из Института специальной педагогики и психологии сказано: «Содержание работы, отраженное в заявке, является продолжением предыдущих исследований, предлагаемый инновационный продукт представляет интерес для практики специального образования в городе». То есть специалисты считают эту работу важной для всего города, а чиновники комитета — нет.

      Почему? А вот это вопрос: как могут дети с серьезными физическими нарушениями ставиться по результатам ЕГЭ на одну доску со всеми остальными учениками? Как можно сравнивать по результатам ЕГЭ школы, где большая часть учеников — дети мигрантов, и гимназии? Как можно в одну линейку выстраивать обычные школы и вечерние, куда приходят подростки с изломанными судьбами? Но, похоже, Комитет по образованию не вдается в такие детали и, размахивая результатами ЕГЭ как нагайкой, строит школы по своему ранжиру.

      Какая такая лаборатория?
      Понятно, что дает статус лаборатории самой школе: она ведет интересную для нее научно-исследовательскую работу, результаты которой обсуждаются на совместных семинарах с другими школами, разрабатывает на основе исследований новые подходы к обучению и воспитанию — это фактически повышение квалификации. Кроме того, такой статус гарантирует школе пусть небольшие, но дополнительные средства. А что, собственно говоря, дает этот статус ученикам и их родителям, которые, как любят сейчас выражаться чиновники от образования, являются основными заказчиками образовательных услуг?
      — Это резонный вопрос, — считает Семен Вершловский, доктор педагогических наук, профессор Санкт-Петербургской академии постдипломного педагогического образования, член ученого совета. — По данным социологических исследований среди учителей, они очень пессимистично оценивают свой социальный статус. Фактически реализовать творческие возможности учитель может, только если педагогический коллектив работает над какой-то проблемой — тогда он растет, движется, иначе начинается стагнация. Да, может, к ЕГЭ школа неплохо натаскивает, но если коллектив не занимается развитием личности ученика, он и сам постепенно останавливается в своем развитии. Кстати, в процессе такой работы несколько учителей написали диссертации.
      На официальный запрос «Новой» Комитет по образованию прислал формальный ответ: 23 школам из 78 подавших заявки отказали по результатам ЕГЭ, 40 заявок были отклонены в соответствии с заключениями экспертов, 10 заявок не соответствовали жанру школы-лаборатории, 24 были отклонены по причине их рассогласованности и небрежного оформления (при этом некоторые школы получили отказ более чем по одному основанию, поэтому поводов отказать оказалось больше, чем самих школ). Правда, в личной беседе сотрудники комитета мотивировали такое решение иначе.
      — Отказ в продлении статуса имеет отношение к ЕГЭ, точнее, не только к ЕГЭ, — говорит Наталья Зенич, начальник отдела инновационных технологий и связи с общественностью Комитета по образованию. — Отказ связан не с тем, что школа хорошо готовит детей, а с тем, что документ, поданный в совет по образовательной политике, был написан плохо. Мы не хотим, чтобы педагогическое исследование было профанацией, когда одно не стыкуется с другим, мы хотим, чтобы это были настоящие исследования, которые потом можно будет распространять как опыт в других школах города и страны.
      Все правильно. Вот только в большинстве экспертных оценок, которые школы получили на руки, нет заключений о том, что школы не понимают, на что они претендуют. В экспертных заключениях, правда, есть замечания по формулировкам. Но когда некоторые школы (например, 20-я) попытались исправить указанные формальные огрехи и снова обратились с заявкой в комитет, им все равно отказали.

Наталья ШКУРЕНОК
Фото Михаила МАСЛЕННИКОВА

 
По теме
Телеканал «Санкт-Петербург» рассказывает об основных событиях к этому часу.
ТК Санкт-Петербург
Не стало Владимира Фейертага - Культура Петербурга Фото: vk.com/festival_petrojazz. Автор: Екатерина Дмитриева 28 марта в Санкт-Петербурге ушел из жизни Владимир Фейертаг.
Культура Петербурга